Такой подход был бы оправдан, если бы резолюция сейма Польши касалась исключительно российско-польских отношений («спор славян между собой»). Но этот документ лишь звено в процессе переписывания истории Второй мировой войны, за которым стоят, при всем уважении к польской независимости, куда более могущественные силы. Доказательство тому – мощнейшая информационно-пропагандистская кампания, развернутая на Западе в связи с 90-летием начала Второй мировой войны. В основе ее тезис о равной ответственности СССР и Германии за развязывание мировой бойни. Главы государств и правительств, высокопоставленные чиновники и депутаты, национальные парламенты и международные организации – все постарались отличиться на «историческом» поприще. Подобное мы уже наблюдали на 60-летие Победы и наверняка будем вынуждены наблюдать в канун ее 65-летия.

Никакая Польша подобного организовать не в состоянии. Поэтому резолюция сейма – это не польский вызов России, от которого вполне можно было бы отделаться дежурным призывом жить дружно и оставить историю историкам. Перед нами новое проявление, причем крайне опасное, глобального вызова самому существованию России. Часто приходится читать, что за пересмотром итогов Второй мировой войны стоит стремление получить от России деньги и территории. Это упрощенный подход. Ни одно государство, в принципе способное претендовать на компенсацию материального или территориального ущерба (в случае пересмотра истории войны), не имеет сил заставить даже нынешнюю ослабленную Россию выполнить свои требования. Неужели кто-то думает, что Запад (как собирательное целое) пойдет на серьезный конфликт ради кошельков поляков, прибалтов (даже с учетом их нахлебничества) или территориальных аппетитов немцев, финнов и примкнувших к ним японцев?

Все гораздо серьезнее и опаснее. Переписывание истории Второй мировой – один из инструментов реализации проекта построения однополярного мира, установления нового мирового порядка. Проекта, с которым связаны стратегические интересы влиятельных сил Запада. Сергей Лавров в статье «Трагедия Второй мировой: кто виноват?» обратил внимание на принципиально важную особенность развернутой на Западе кампании по пересмотру истории войны: «Даже в холодную войну никто и никогда не пытался ставить на одну доску нацистский режим и диктатуру Сталина». Казалось бы, действительно парадокс, но именно в нем ключ к пониманию того вызова, с которым столкнулась Россия.

В годы холодной войны Запад, как и СССР, мог обвинять противника в сотрудничестве с нацистами, преуменьшать его вклад в Победу и даже замалчивать само его участие в войне. Однако все это только до строго определенного предела. Ялтинско-потсдамская система устраивала всех победителей, прежде всего США и СССР.

После распада СССР ситуация в корне изменилась. Крах СССР поставил крест на биполярном мире, запустил процесс политической глобализации, создания однополярного мира – нового мирового порядка с безраздельным господством западной цивилизации во главе с Америкой. Однако к началу двухтысячных выяснилось, что Россия, хотя и перестала быть сверхдержавой, хотя ее экономический, военный и политический потенциалы многократно снизились, де-юре и в силу психологической инерции продолжает воспринимать себя и, главное, продолжает восприниматься другими как одно из ведущих государств мира. Более того, в последнее десятилетие Россия начала медленно, по чуть-чуть возвращать утраченные позиции. Дошло даже до того, что она вновь стала претендовать на общение с США «на равных». Подобного себе не позволяет ни одна страна. Причина – в первородстве России, ее статусе государства-победителя, которое совместно с США (при участии других союзников) создало еще продолжающую функционировать послевоенную политическую систему.

Полностью отказаться от ялтинско-потсдамской системы Запад пока не в состоянии. Вместе с тем ялтинско-потсдамская система делает возможным «возвращение» России в качестве равноправного центра силы, что в свою очередь способно поставить крест на новом мировом порядке. Казалось бы, неразрешимое противоречие. Но надо отдать должное уму, творческому потенциалу и воле к доминированию архитекторов нового мирового порядка. Одним из их ответов на вызов стала принципиально иная концепция Второй мировой и «историческая политика» как инструмент ее внедрения в общественное сознание и политическую практику.

Новая концепция войны призвана решить триединую задачу. Во-первых, перевести СССР из разряда государств-победителей и отцов-основателей, столпов современной политической системы в разряд потерпевшего поражение агрессора. Во-вторых, не подорвать легитимность ялтинско-потсдамской системы, сохранить привилегии победителей (за вычетом СССР – России). В-третьих, обеспечить синтез и преемственность ялтинско-потсдамской системы с новым мировым порядком.

Для решения этой задачи вовсе не нужно заниматься банальной фальсификацией фактов. Для этого нужно «всего лишь» подменить смысл Второй мировой войны, приучить людей воспринимать ее в иной системе координат. Задача сложная, но, судя по событиям последних лет, вполне выполнимая.

Мировой презентации новой концепции войны еще не было, и едва ли она вскоре состоится. Но по уже известным отдельным элементам можно реконструировать картину в целом. Традиционно в общественном сознании смысл Второй мировой войны – это борьба добра со злом, причем нацистская Германия отождествлялась со злом абсолютным. Теперь нам внушают, что это была война добра и зла, свободы и тирании, демократии и тоталитаризма. Причем все чаще (ненароком) ставится знак равенства между свободой и либерализмом, демократией и добром. Совсем на первый взгляд небольшие и невинные уточнения и дополнения, но с их помощью белое становится черным, а победитель превращается в побежденного. Дальше при таком подходе для агитпропа «борцов за историческую справедливость» все «просто» и «логично»:

Ялтинско-потсдамская система подвела черту под первым этапом Второй мировой войны. Она заложила основу справедливого мирового устройства (Устав ООН и т. п.). Но за блага свободы и демократии пришлось заплатить высокую цену. «Железный занавес» отгородил часть человечества от демократии;

Такая концепция Второй мировой войны в случае ее внедрения в общественное сознание способна стать эффективным орудием геополитического передела мира и построения нового мирового порядка. Запад – спаситель человечества от чумы ХХ века: тоталитаризма (в форме нацизма и сталинизма). Он принес на алтарь победы неисчислимые жертвы. Его священный долг, миссия – не допустить повторения трагедии прошлого столетия, защищать и продвигать демократию. Россия, как и послевоенная Германия, – правопреемник потерпевшей поражение тоталитарной империи. Если Германия давно встала на путь исправления и искупления и заслужила право войти в семью цивилизованных народов, то России еще предстоит этот путь пройти. Его обязательное условие – полное «разоружение» (по терминологии 30-х годов) перед свободным миром: искреннее покаяние, признание интересов Запада своими интересами, возмещение ущерба оккупированным государствам, возвращение захваченных территорий и многое другое. «Десталинизация», как и «денацификация», – тяжелый и долгий процесс.

Новая концепция Второй мировой войны – это не очередная страшилка об извечных кознях Запада. При ее реконструкции из всего моря исторических новаций (кто только и зачем не переписывает историю) были выбраны лишь те, которые массированно внедряются в общественное сознание и которые получили официальное признание на Западе на уровне резолюций конгресса США, ПАСЕ, заявлений и статей первых лиц государств. Резолюция сейма Польши в этом ряду – очередной и очень серьезный шаг по внедрению нового видения войны: впервые в официальном документе СССР назван агрессором наравне с Германией.

Надеяться, что все само собой рассосется, не стоит. Провал кавалерийской атаки Буша-младшего вовсе не означает отказ от проекта однополярного мира, нового мирового порядка. Будут искать другие средства и способы.

Призывы оставить историю историкам ничего не изменят. Хотя их надо произносить и противопоставлять правду исторической лжи. Однако не устранив причин, породивших на Западе потребность в пересмотре истории войны, «исторический» спор, на кону которого стоит суверенитет России, мы выиграть никогда не сможем. «Историческая политика» стала закономерным следствием внутреннего кризиса нашей страны, и только его преодоление, «возвращение» России в качестве самостоятельного цивилизационного полюса мира способно сделать ее неактуальной. Переписывание истории, конечно же, не прекратится, но это будет уже не геополитика, а ни для кого не опасное выражение польских или прибалтийских комплексов и амбиций.