Утверждение статьи 5 пакта о том, что предполагаемое «установление нового порядка» в Европе и Азии не касается СССР, являлось, конечно же, обычным в дипломатической практике отклонением от истины.

Подписанию договора предшествовала продлившаяся не менее года дипломатическая подготовка, предметом которой было создание упомянутой выше системы коллективной безопасности в Европе. Начало этой кампании в 1933 г. было прямо связано с приходом к власти в Германии НСДАП, основы внешней политики которой, как сказано выше, были заблаговременно широко прокламированы в одиозном сочинении ее лидера. Основу системы коллективной безопасности должны были составить Восточный пакт и — в качестве его гаранта — франко-советский договор о взаимопомощи.

Участниками Восточного пакта, как предполагалось, должны были стать СССР и вновь образованные в результате Первой мировой войны и революции в России государства Центральной и Восточной Европы: Чехословакия, Финляндия, Польша и Прибалтийские республики. К участию в пакте приглашалась и Германия, хотя, конечно, всем было ясно, что вовлечение ее в пакт должно было стать средством, чтобы связать ей руки в военном отношении.

Гитлеру, по словам главы МИДа Франции Ауи Барту, предоставлялось на выбор: либо принять участие в системе коллективной безопасности, либо оказаться в окружении сплотившейся против него Европы4. Для СССР же заключение пакта несло неоспоримые выгоды: наряду с разрядкой напряженности на Западе достигалась возможность сосредоточить силы на Дальнем Востоке, где исходившая от Японии угроза принимала все более зримые формы.