Но кто изобрел ПТУРСы и как они появились в Советской армии? Увы, история их разработки в нашей стране до сих пор до конца неведома и крайне запутана.

Первый в мире противотанковый управляемый реактивный снаряд Х-7 Rotkappchen («Красная шапочка») был создан в 1944 году в Германии, бесспорно лидирующей в сфере управляемого ракетного оружия. При проектировании «Красной шапочки» основой послужила управляемая ракета Х-4 класса «воздух-воздух». Главным конструктором этих боеприпасов (Х-4 и Х-7) являлся доктор Макс Крамер.

Пара проводов связывала Х-7 с оператором, вручную наводившим снаряд на цель. Изменение направления полета ПТУРСа производилось с помощью интерцепторов (колеблющихся пластин, прерывающих поток воздуха). Максимальная дальность стрельбы снаряда достигала 2400 метров, стартовый вес – 9 килограммов. Калибр – 140 миллиметров, бронепробиваемость по нормали – 200 миллиметров. Пусковую установку пехотинцы переносили в специальном вьюке.

Кстати, разрабатывалась и авиационная ПУ для самолета FW-190.

В ходе испытаний в 1944 – начале 1945 года состоялось свыше 100 пусков Х-7. Однако до боевого применения снаряда во Второй мировой войне дело не дошло.

После этого на базе «Красной шапочки» германские инженеры в 1946 году в Швейцарии создали ПТУРС «Кобра». А немного погодя французы приняли на вооружение якобы свой противотанковый управляемый реактивный снаряд SS-10, но его устройство управления, аэродинамическая схема («бесхвостка») и многое другое повторяли Х-7. Правда, впервые использовала в бою SS-10 в 1956 году израильская армия – для уничтожения египетских танков.

Что касается нашей страны, то несколько Х-7, захваченных Красной армией, испытали на отечественных полигонах. Потом по неясным причинам наступила пауза, затянувшаяся на 10 лет.

Но вот в 1956-м выходит постановление Совета министров СССР о развитии работ по созданию управляемого противотанкового вооружения. И в 1956–1959 годах советские конструкторы подготовили свыше дюжины проектов ПТУРСов, доведя некоторые из них до стадии летных испытаний. Одни образцы были развитием «Красной шапочки», другие надо смело причислить к самостоятельным разработкам, причем иные опережали свое время на 10–20 лет. Но завершать перспективные темы не стали отчасти из-за невысокого уровня технологии, а отчасти из-за интриг военачальников и главных конструкторов.

Замечу, что в рассекреченном документе целая серия опытных ПТУРСов 1956–1959 годов обозначалась индексами УПС-1.7 (управляемый противотанковый снаряд).

Из них я бы отметил радиоуправляемый УПС-5 при визуальном наблюдении с дальностью стрельбы 5 километров и бронепробиваемостью под углом 600 – 350 миллиметров. Интересен и дальнобойный ПТУРС УПС-7, также радиоуправляемый, но снабженный телевизионной головкой наблюдения. Он мог стрелять на расстояние 7 километров и пробивать броню под тем же углом, но уже толщиной до 450 миллиметров.

В отделе № 10 НИИ-1 с 1956 года разрабатывался опытный образец ПТУРСа «Кобра». Снаряд наводился по световому лучу, а стрельба велась из танка. Световой луч стабилизировался через танковый прицел. С помощью вышибного заряда «Кобра» вылетала из 160-мм гладкоствольной танковой пушки и преодолевала три километра. Опытные пуски снарядов «Кобра» были проведены на Софринском полигоне.

Однако в 1959 году поступило указание передать все работы в ОКБ-16 Минавиапрома (главный конструктор А. И. Нудельман), а в январе 1960-го отдел № 10 НИИ-1 расформировали.

8 мая 1957 года Совмин СССР принял поистине историческое постановление за № 505-263, согласно которому началось создание целой плеяды противотанковых реактивных снарядов.

Так, в СКБ-101 в Коломне (главный конструктор Б. И. Шавырин) стартовало проектирование ПТУРСов «Шмель» и «Скорпион». Первый практически не отличался от SS-10. Впрочем, творец «Шмеля» С. П. Непобедимый недавно признал, что в Коломну доставили для изучения французские снаряды.

«Скорпион» имел оригинальный кольцевой стабилизатор. Но по ряду причин работы над этим ПТУРСом прекратились, а комплекс «Шмель» со снарядом 3М6 был принят на вооружение постановлением Совмина СССР № 830-344 от 1 августа 1960 года и в том же году запущен в серийное производство.

«Шмель» устанавливался на автомобилях ГАЗ-69 и БРДМ. Дальность стрельбы составляла 1,5 километра, а бронепробиваемость под углом 600 – 150 миллиметров. Выпускали этот комплекс до 1966 года. Он оказался первым массовым советским ПТУРСом. В результате ряд историков объявили, что «Шмель» – первый отечественный противотанковый управляемый реактивный снаряд и до СКБ-101 ПТУРСами у нас никто не занимался.

Между тем по постановлению Совмина от 8 мая 1957 года началась разработка еще многих ПТУРСов. Правда, единственным комплексом, принятым на вооружение и выпущенным малой серией, стал танковый ПТУРС 2К4 «Дракон». Головным его разработчиком было назначено КБ-1 ГКРЭ. Снарядом занимались КБ-1 и ЦКБ-14, шасси – завод № 183 (Уралвагонзавод), а прицельными устройствами – ЦКБ-393 (ЦКБ КМЗ).

Комплекс имел полуавтоматическую систему наведения с передачей команд по радиолучу. «Дракон» предназначался для специального танка ИТ-1 «объект 150» (ИТ – истребитель танков), который проектировался на Уралвагонзаводе с 1958 года под руководством Л. Н. Карцева. Эту машину вместо пушки снабдили пусковой установкой «Дракон». Боекомплект включал 15 снарядов 3М7, 12 из них размещались в автоматизированной укладке, осуществлявшей перемещение и подачу к ПУ.

В апреле 1964-го два опытных ИТ-1 были переданы на совместные испытания. До конца года произвели 94 управляемых пуска «Дракона».

Постановлением Совмина № 703-261 от 3 сентября 1968 года комплекс «Дракон» приняли на вооружение и выпускали с 1968 по 1970 год. Так, к примеру, в 1970-м Ижевский завод изготовил 2000 ракет 3М7, а Уралвагонзавод – 20 машин ИТ-1.

Между тем в 1958 году американские конструкторы соблазнились мыслью дать армии США универсальную танковую пушку, способную вести огонь обычными снарядами, ПТУРСами и боеприпасами с ядерной БЧ. ПТУРС, он же ядерный снаряд ближнего боя для танковых частей, получил наименование «Шиллейла» (Shillelagh) и индекс MGM-51.

Головной разработчик снаряда – фирма Philco Aeronutronic. Он должен был выстреливаться из гладкоствольного танкового орудия калибра 6 дюймов (152,4 мм). Первоначальный вес боеприпаса – 41 килограмм – в серийных образцах уменьшился до 27 килограммов. Первоначально планировалось наводить снаряд в цель по радиоканалам, но позже было использовано полуавтоматическое управление по инфракрасному лучу.

А в 1962-м американцы приступили к серийному производству средних танков М60А2 со 152-мм пушкой для стрельбы «Шиллейлами».

В 50–60-х годах СССР серьезно отставал от США в создании легких танковых ядерных боеприпасов. Поэтому советский ответ на «Шиллейлу» последовал лишь в 1968-м, когда началось проектирование танковой системы вооружения «Таран» – пушки (ПУ) калибра 300 миллиметров, из которой велась стрельба снарядами «Таран» и «Таран-1». Первые оснащались ядерными боеголовками мощностью 0,1–0,3 килотонны для нанесения ударов по объектам на дистанциях от 1–2 до 8 километров. «Таран-1» представлял собой ПТУРС с дальностью полета 10 километров и бронепробиваемостью 300 миллиметров.

Носителем «Тарана» первоначально должен был стать танк «объект 287», а затем – модернизированный Т-64А. В его боекомплект входили 2–3 снаряда «Таран» и 10–12 ПТУРСов «Таран-1».

Но вот где-то в 1970–1971 годах, по-видимому, в результате секретного соглашения с СССР в американской прессе исчезают всякие упоминания об использовании «Шиллейлы» в качестве носителя ядерных боеприпасов и она становится обычным ПТУРСом. Кстати, тогда это был единственный противотанковый управляемый реактивный снаряд, входивший в боекомплект американских танков. А в конце 1972-го прекратились работы над комплексом «Таран».

Говоря о первых ПТУРСах, стоит упомянуть и уникальный проект «Дельфин», о котором рассказал Василий Васильевич Грабин.