В этом нет сомнения ещё и потому, что оба эти командира были настоящими подводными асами. О том, в каких условиях действовал Н. Т. Иванов на ПЛАРК «К-10» при «атаке» АУГ во главе с «Энтерпрайзом» я выше уже рассказывал. У командира «К-172», действовавшего в Средиземном море, буквально напичканном разного рода гражданскими судами и патрулировавшими боевыми кораблями 2-х авианосных ударных соединений во главе с авианосцем «Америка» и «Форрсетол» были ещё большие трудности.
Над районом, где вела патрулирование «К-172», постоянно «висели» по нескольку палубных самолётов. К тому же заданный режим подвсплытия на сеанс связи с интервалом 2 часа создавал высочайшие физическое и моральное напряжение, т. к. практически при каждом подвсплытии станция обнаружения работы РЛС фиксировала излучение, и радиометристы беспрерывно докладывали о радиолокационных сигналах различного «усиления». Конечно, риск попасть под таранный удар любого плавсредства и быть обнаруженным противолодочными силами был чрезвычайно велик. К тому же, можно и не говорить, как о само собой разумевшемся риске, если на лодке постоянно в разных режимах работают два атомных реактора, на борту 8 ядерных ракет и 20 торпед, их которых минимум две с атомными боевыми частями.
Безусловно, и американские ПЛАРБ и многоцелевые АПЛ, патрулировавшие в различных районах Мирового океана, тоже были готовы нанести ядерный удар по крупнейшим промышленным центрам Советского Союза. Разумеется, и командиры американских лодок испытывали не меньшее напряжение, т. к. развёрнутых в океане наших противолодочных сил было достаточно, и они тоже делали своё дело, держа под контролем подводные лодки и надводные соединения кораблей США, осуществляя их поиск и слежение за ними. Конечно, ни с той, ни с другой стороны всё, что было развёрнуто в океанах и морях, проконтролировать не было физической возможности, а потому взаимные удары ракетно-ядерным оружием вполне могли состояться. О последствии таких ударов можно не говорить. |