ПИСЬМА ПОКОЛЕНИЯ, НЕ ИМЕВШЕГО ПРАВА ПРОИГРАТЬ САМУЮ СТРАШНУЮ В ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА ВОЙНУ
От бабушки я впервые узнал, что у меня был дядя, папин старший брат, Михаил Иванович, который погиб на войне. Я часто заставал ее за тем, что она бережно выкладывала из пластмассовой немецкой шкатулки с замочком-защелкой небольшую стопочку затертых фронтовых треугольников и в какой-то уже раз читала эти письма про себя, шевеля губами и время от времени промокая уголки глаз концами повязанного на шее белого в синюю крапинку, изрядно полинявшего сатинового платка.
Годы спустя, когда бабушки не стало, я внимательно прочитал эти весточки от дяди Миши и аккуратно переписал их к себе в тетрадь.
{{direct_hor}}
Свою войну гвардии рядовой Михаил Иванович Панченков, провоевавший 18 месяцев, описал в 11 дошедших до адресата письмах. В них нет ярости ожесточенных боев, нет горечи поражений, нет отступления и нет смерти. Зато в них - бесконечная вера в победу над фашизмом и в долгую счастливую жизнь после войны. Они незамысловаты и бесхитростны, хотя от этого ценность посланий с фронта нисколько не становится меньше. Проштампованные полевой почтой и помеченные военной цензурой, эти письма из-под огня уже пожелтели от времени, стали ветхими, но не менее душераздирающими.
7 июня 1943 г.:
"Письмо дорогому браточку Васе от вашего брата Миши. Здравствуйте, мои дорогие братики Вася, Коля, сестрицы Нина, Зоя, Валя, мамочка и тетя Поля и Маруся. Шлю я вам всем, мои дорогие, по гвардейскому фронтовому привету и пожелаю всего хорошего в жизни вашей.
Браток Вася, письмо я твое, которое ты писал 5 мая, получил, за которое большое спасибо. :Вася, ты спрашиваешь, когда меня взяли в армию. В армию меня взяли 1 сентября 1942 г. Служил до февраля под Москвой. Потом поехал на фронт. Зимой участвовал в боях. Сейчас я нахожусь в своей области. От фронта нахожусь так далеко, как и вы.
Вася, ты пишешь, чтобы описал о себе все подробности. Если мы с тобой увидимся, так у нас с тобой разговоров хватит на целый день, а в письме всего не опишешь. Вот разобьем фашистов, придем с победой домой, тогда расскажу все подробно, и у нас будет много разговоров.
Вася, я попрошу тебя: пожалуйста, пиши чаще письма. Мне будет веселей. Дай мой адрес всем ребятам и девчатам. Пусть пишут письма. И сам пиши чаще. Расписывай про всех родных и знакомых. В общем, про все село пиши. Мой адрес новый: полевая почта 55340 - Ф.
Пока до свидания. Остаюсь жив и здоров.
Ваш брат Миша".
В июле дядя Миша писем не писал, так как участвовал в ожесточенных оборонительных боях под Орлом на Курской дуге. О том, что был ранен под Понырями, написал лишь в августе из госпиталя в Саранске, когда оборонительная операция сменилась наступательной, а затем завершилась полным разгромом немецко-фашистских войск.
3 августа 1943 г.:
"Письмо мамочке от вашего сына Михаила. Здравствуйте, мои родные мама, Вася, Нина, тетя Поля, Зоя. Шлю я вам всем чистосердечный привет. Еще шлю по привету тете Мане и ее деткам. Еще шлю по привету всей родне.
Мама, я тебе посылал несколько писем, но не знаю, получила ты или нет. 6 июля 1943 г. меня ранило в левую ногу, отбило осколком мины большой палец. Сейчас лежу в госпитале в Мордовской АССР, город Саранск. Самочувствие ничего. Мама, пишите больше писем, а то скучновато. Жду ответа как соловей лета. Всех целую.
Ваш Миша".
20 сентября 1943 г.:
"Письмо дорогому любимому брату Василию от вашего брата Михаила. Здравствуйте! Мои родные. Шлю я вам по гвардейскому привету. Вася! Письмо, которое ты писал 30 августа, я получил и был очень и очень рад. Когда прочитал его, я так разволновался, и задумался о доме, и мне очень захотелось вас видеть и быть рядом с вами. Вася, ты пишешь, что ребята заходили домой. Возможно, и мне придется, ведь я воевал в своей области, меня ранило на Орловском направлении около станции Понырей, был я и в Щиграх. В общем, исколесил свою область, но домой не пришлось заехать. Но ничего, живы будем - увидимся. Очень жаль, что болеет мама. Вася и Нина, вы, наверное, взрослые стали. Помогайте и жалейте мамочку, чтобы она побольше пожила. Вот войну кончим, врага разобьем, жить будем вместе.
Здоровье мое хорошее. Нахожусь в госпитале. Рана моя заживает. Сейчас я работаю понемногу в лесу - заготавливаем в госпиталь дрова. В октябре, наверное, вылечусь совсем и поеду в часть. Вася, не обижайся, что долго не присылаю писем. У меня нет ни бумаги, ни карандаша. Сейчас я живу в деревне и работаю в лесу, стою на квартире и попросил у девчонки листок бумаги и написал вам письмо.
Из Москвы письма получаю. Дядя Леонид обижается на вас, что не пишете ему писем. Вася, расписывай все новости или больше пиши.
Большое спасибо за стих. Пиши еще.
Шли больше писем. Мне будет веселей.
Расписывай о ребятах и девчатах.
До свидания. Целую вас всех по тысяче раз. Ваш Миша".
13 ноября 1943 г.:
"Здравствуйте, мама, Вася, Нина, тетя Поля, Зоя, тетя Маня, Коля, Валя!
Сообщаю о себе.
Здоровье мое хорошее.
13/XI-43 г. мне была комиссия. Меня отправляют на фронт. 13 числа уезжаю из госпиталя на фронт.
Писем в госпиталь больше не шлите. Уезжаю. Приеду на место сообщу новый адрес.
Пока до свидания.
Ваш сын Миша.
Мама, я послал вам фото, но не знаю, получили вы или нет".
Эта фотография, датированная 30 октября 1943 года, была получена, и она единственное изображение дяди Миши. Потом пришло еще одно письмо - как оказалось, последнее. После него Анна Митрофановна и ее дети Вася и Нина получили извещение от командира воинской части гвардии подполковника Дыжакова и начальника штаба гвардии подполковника Пешехонова. В нем, датированном 19 февраля 1944 года, говорилось:
"Ваш сын, стрелок в/части 21498 гвардии рядовой Панченков Михаил Иванович, уроженец Курск. обл., Дмитриевский р-он, с. Осоцкое (мать - Анна Митрофановна), находясь на фронте, в бою за Социалистическую Родину был убит 3-го февраля 44 г. Похоронен в дер. Юрково Новосокольнического р-на Калининской обл.
Настоящее извещение является документом для возбуждения ходатайства о пенсии (приказ НКО СССР №138)".
Их, жертв войны, таких как гвардии рядовой М.И. Панченков, было неимоверно много. Установленная документально цифра безвозвратных потерь армии и флота составляет 8 млн. 668,4 тыс., а общий трагический баланс войны - 26,6 млн. человек. Эти страшные цифры до сих пор стучатся в наши сердца. Но появившиеся некие пустоты в памяти, особенно у молодежи, как никогда, важно заполнить. И сделать это нужно нашему поколению, не имеющему права проиграть эту, уже нашу войну: павшие нам не простят.
|
